Место, где рождается галиматья
На вершине холма стоял высокий дуб, и его ветви шептали какую-то галиматью, неведомую никому. Солнечные лучи ласково касались травы, но пчелы почему-то предпочитали жужжать возле старого сарая. В этом месте всё было абсолютно нелепо: лошади разговаривали со снами, а вечера приносили вино из цикория. Ночь опускала свои бархатные крылья, и где-то вдали слышался мотив этой самой галиматьи, словно взятый из забытых песен.
На кухне стоял старый сервиз, и каждое его блюдце нашептывало слова, которые, казалось, никому не нужны. Дворник, благородно подметая листья, беседовал с флюгером, обещая ему море золотых рыбок. На крыше дома квартирный голубь заговорщицки кивал в такт музыке городского безумия. Около парка, возле разбитого фонтана, скрипка играла сама по себе, без владельца — чистая галиматья в действии.
В неприметном уголке мира существовало зеркало, отражающее не образы, но мысли. Кто только не подходил к нему, все уходили с чувством, что им только что рассказали чистейшую галиматью, все же не могли оторваться. В тени этого причудливого артефакта крутились фигурки, похожие на забытые присутствия, и каждая из них искала своё место в бесконечной мозаике.
Рождение и жизнь галиматьи
Между строками старинной рукописи пробегала белка, неся с собой секреты забытых времён. Её острый нос уловил запах свежих яблок, несмотря на то, что они были спрятаны в тайнике. Миры пересекались, создавая причудливую симфонию галиматьи, звучащую из глубин прошлого и будущего. В этом хороводе слов и значений каждый мудрец оставался ребёнком, а каждый ребёнок приобретал старческую мудрость.
В конце концов, весь этот сценарий походил на великую галиматью, где истина и ложь, магия и реальность переплетались в бесконечной танцующей медитации.
